Значение хищников в природе: Интересные факты про пуму и волков

 

Мы уже говорили о том, что все животные так или иначе важны для благополучия нашей планеты (за редкими исключениями, о которых мы тоже говорили). Однако существование самих животных нуждается в определенных предпосылках, в определенных условиях. Естественно, что благоприятные условия для разных видов могут быть совершенно разными.                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                           Но Но одно условие существования необходимо для всех — равновесие. Для того чтобы трава хорошо росла, на ней должно пастись определенное количество травоядных. Для того чтобы травоядные животные процветали, необходимо определенное количество хищников. Ученые считают, что оптимальным вариантом для северных лесов является один волк на сто лосей, а для саванн Африки один крупный хищник на 350-1000 зебр, антилоп и других копытных.

Однако люди очень недавно поняли роль хищников. Да и поняли это далеко еще не все.

Впрочем, некоторые народы, постоянно связанные с животными, видимо, уже о многом догадывались, а может быть, и знали точно, как важны хищники.

Примером тому может служить отношение индейцев к пуме.

Пума — довольно большая (до двух метров длиной и более 100 килограммов веса) кошка, которая была распространена в Северной и Южной Америке. У нее много имен: пумой звали ее перуанские инки, кугуаром называли французы; леон — так называли пуму в Южной Америке, кэтэмаунт — звали ее англичане. Иногда по ошибке называли ее и пантерой.

Всем белым пума внушает страх. А индейцы не боятся ее. Они сочиняли про пум сказки и легенды, где почти всегда зверь этот фигурирует как положительный герой, они рассказывают, что пума очень игрива (и это подтверждается наблюдениями), никогда не нападает на людей (что тоже верно), и упорно называют пуму «другом человека».

Ученые не могли понять, почему индейцы так называют этого зверя, пока американский исследователь Морис Хорнокер не обнародовал результаты своих долгих наблюдений за этими животными. Хорнокер подтвердил и спокойный нрав пумы, и ее веселость, и некоторую игривость (хотя загнанные сейчас людьми высоко в горы и угрюмые леса, пумы тоже стали как будто более угрюмыми). Выяснил Хорнокер и то, что пумы не нападают на лосей и на оленей до тех пор, пока полностью не съедят мясо, добытое на предыдущей охоте. Значит, она вообще не такая уж кровожадная, как рассказывают белые охотники. Но главное, утверждает Хорнокер, 50, а то и 75 процентов жертв пум — больные, старые или ослабленные животные. Значит, она способствует процветанию копытных, является прекрасным «селекционером». Пума — друг животных. А значит, и друг людей, тесно связывавших свою жизнь с этими животными.

Видимо, поэтому и называют ее так индейцы. А ведь еще недавно за уничтожение пум выплачивалась крупная денежная сумма.

 

 

 

Пума, конечно, не единственный хищный зверь, который, как это ни парадоксально, является «другом животных». Все хищники так или иначе служат «санитарами» и «селекционерами», так или иначе помогают поддерживать равновесие. Однако отношение человека к хищникам весьма противоречиво, а когда дело касается защиты домашних животных, отношение людей к хищникам становится резко отрицательным. Тут говорить приходится не о пользе, а об огромном вреде. Наиболее типично в этом плане отношение людей к волкам.

Великий французский натуралист Бюффон дал такой словесный портрет волка: «Мерзкий лик, дикий вид, устрашающий голос, невыносимый запах, коварный нрав». Характеристика убийственная. Но волкам нет дела до того, что думал о них Бюффон. У них свои заботы — им надо жить. И они живут, живут, несмотря на то, что испокон веков люди преследовали этих хищников повсюду, где могли. В Древней Греции еще два с половиной тысячелетия назад выдавались призы за убитых волков. То же было и в Римской империи. Потом во многих странах уничтожение волков стало чуть ли не делом государственной важности, во всяком случае, во многих европейских странах за счет казны содержали специальные отряды истребителей волков, а в облавах, кроме охотников, нередко принимали участие полицейские и воинские подразделения.

Нелегко было бороться с волками. Но люди все-таки преуспели в этом деле: в Англии последний волк был убит в начале XVI века, в Ирландии — в конце XVII века, в других странах численность хищников сильно сократилась или практически свелась к нулю. И, по данным XI Международного конгресса биологов-охотоведов, проходившего в Стокгольме в 1973 году, по 20–25 волков имелось на территории Норвегии, Швеции и Финляндии, на территории Польши и Болгарии по 100–120. В Чехословакии — около 100. В Испании, Португалии и Италии — по 200–300 волков.

Это, конечно, немного. Однако всего на Земле сейчас существует 120–140 тысяч волков. Из них четверть в Западном полушарии, три четверти в Восточном. Это много, особенно если учесть, что с волками ведется постоянная, неослабевающая борьба: на них устраиваются облавы, охотятся с вертолетов, травят их ядами. Ни одно млекопитающее не выдержало бы такого пресса и давно исчезло бы с лица Земли. А волки выдержали. Возможно, потому, что, кроме «мерзкого вида и коварного нрава», у них есть еще кое-что. В частности — сила, выносливость, высокоразвитая нервная система, сообразительность. Они могут жить в самых различных природных условиях, то есть, как говорят биологи, обладают экологической пластичностью, быстро приспосабливаются к новым обстоятельствам, новой обстановке и не теряются даже в самых неожиданных и трудных ситуациях.

Это в дополнение к характеристике, которую дал волкам Бюффон. Кроме характеристики, существуют анкетные данные.

Длина тела: в среднем 105–160 сантиметров (плюс хвост 35–50 сантиметров).

Высота в плечах: от 80 до 100 сантиметров.

Вес: обычно 35–50 килограммов. (Изредка встречаются великаны, весящие больше 60 килограммов; предельный вес волка, который удалось зарегистрировать, — 79 килограммов.)

Скорость передвижения: на коротких дистанциях — 85 километров в час, со скоростью 35–40 километров может бежать несколько часов, а делая по 20–25 километров, бежит без остановки много часов.

У волка прекрасное зрение, тонкий слух, удивительное чутье: считают, что оно сильнее обоняния человека в миллион раз. Не занимать ему и силы.

Летом волки живут парами, выращивают появившихся весной волчат. Волчата рождаются слепыми и беспомощными, и родители трогательно ухаживают за ними, причем заботу о потомстве проявляют оба. Пока волчица кормит волчат молоком и никуда не отлучается, волк приносит ей еду. Потом отец начинает кормить волчат, отрыгивая полупереваренную пищу — «котлетки». Волчата растут быстро и за четыре месяца увеличивают свой вес в 30 раз. С помощью родителей усваивают все волчьи повадки и охотничьи премудрости.

Охотятся волки ночью на довольно большом участке, отмеченном по границам собственным запахом. А к зиме собираются в стаи: отец, мать, прибылые, то есть волчата текущего года, и переярки — молодые волки, родившиеся в прошлом году. В стае может быть 6-10 волков, но в трудные зимы иногда объединяются несколько стай.

В волчьей стае царит железная дисциплина — вожаку, самому сильному и ловкому в стае, подчиняются все безоговорочно. Ослушавшихся строго наказывают. Движение, жест, взгляд вожака — закон для всей стаи. Кстати, у волков для общения друг с другом служит и мимика (когда на морде отражается гнев или злоба, покорность или угроза), положение хвоста или ушей. Такое умение «разговаривать» не только помогает соблюдать дисциплину, но и охотиться, скрываться, нападать и защищаться, а в конечном итоге — выжить.

Выжить волку помогает и его удивительная выносливость: он может не есть по многу дней, не теряя прежнюю силу и «не выходя из формы». Зато, добравшись до еды, волк способен съесть до 10 килограммов мяса, хотя обычно его суточная норма — 2–2,5 килограмма.

Таковы краткие «анкетные данные» волков. Но большинство людей ими не интересуются. Они вполне согласны с характеристикой волка, данной ему Бюффоном. Людей, безусловно, можно понять: вред, наносимый волками, нападающими на скот, огромен. И стремление уничтожить этого хищника вполне естественно. Какое дело крестьянину до каких-то качеств волка, если волк задрал корову или ворвался в овчарню?! И никто никогда не сомневался, что война, объявленная волкам, — война справедливая. Профессор В. Н. Шнитников писал: «Волк — один из самых страшных врагов нашего хозяйства. Если бы мы могли сосчитать всю дичь и всех ценных пушных животных, которых истребляют волки, то, вероятно, оказалось, что этот кровожадный хищник является самым вредным из всех наших вредных животных».

В. Н. Шнитников писал о волках, живших на территории нашей страны. Норвежский натуралист Йор Евер пишет о полярных волках: «Трусливые, но хитрые, алчные и ненасытные дьяволы. Кровожадные, всегда охочие до убийств…»

Можно привести еще немало подобных высказываний, и все они будут справедливы.

Но почему же в тех странах Европы, где волков осталось мало, они взяты под защиту? А в тех, где эти хищники были полностью уничтожены, волков решили завезти из других стран? Почему многие ученые вдруг стали выступать в защиту волков? Что, волки изменились, стали меньше есть или перестали быть хищниками? Нет, волки не изменились — изменилось наше представление об окружающей среде, углубились наши знания о взаимосвязи всего живого на Земле. Сравнительно недавно ученые пришли к выводу, что волки, как и другие хищники, необходимы на Земле, что без них придется гораздо хуже тем самым животным, которых они уничтожают. Примеров тому много. Один из наиболее типичных — история уничтожения хищников, и в первую очередь волков, в США на плато Кайбаб в штате Аризона.

На этом плато жили чернохвостые олени. В начале нашего века их было там примерно 4 тысячи голов. Рядом с ними паслись и домашние животные. На этой же территории жили хищники — пумы, койоты, рыси и волки. Соседство домашних животных и наличие хищников приводило к тому, что количество чернохвостых оленей было постоянным в течение многих лет.

В 1906 году территорию, где жили чернохвостые олени, объявили заповедной. Удалили домашних животных и принялись уничтожать хищников. В сравнительно короткий срок были уничтожены все волки, истреблены почти все рыси, пумы, койоты. Результат не замедлил сказаться: к 1920 году оленей стало уже около 60 тысяч, а еще через 45 лет поголовье их увеличилось до 100 тысяч. И вдруг количество оленей начало резко уменьшаться. Сначала количество оленей уменьшилось в три раза, затем — в десять раз. Хищники их не уничтожали. Зато олени уничтожали сами себя: размножившись, они съели все вокруг, вытоптали пастбища и стали гибнуть от голода. Пришлось срочно запретить охоту на хищников, которые сдерживали размножение оленей.

А вот еще один пример. Те, кто читал книгу американки Лоис Крайслер «Тропами карибу», возможно, обратил внимание на странное посвящение: «Волкам полярной тундры и тем, кто хочет действовать, чтоб спасти им родину и жизнь».

Лоис Крайслер вместе с мужем — американским кинооператором, снимавшим фильм о диких животных, — полтора года прожила на Аляске, в непосредственной близости волчьих стай. Она не только наблюдала за волками, не только воспитывала двух волчат, она смогла завоевать доверие хищников, подружилась с ними, увидела жизнь стаи не со стороны, а как бы изнутри. И если Л. Крайслер вступилась за волков, то сделала это с чистой совестью и полной ответственностью, имея на это все права.

И, конечно, Л. Крайслер знала о том, что произошло в Канаде, где, как и на Аляске, живут олени карибу.

В 1911 году, по приблизительным подсчетам, этих оленей было не менее 30 миллионов. А в 1956 году их осталось лишь четверть миллиона — за 45 лет численность этих животных сократилась в 120 раз! И ученые и любители природы встревожились. Особенно после того, как в печати появилось описание гибели чернохвостых оленей и оленей карибу, сделанное одним из американских зоологов. «Истощенные трупы оленей были убедительным свидетельством неуклюжего и безграмотного решения крайне деликатной и сложной экологической проблемы», — писал этот ученый.

Основной причиной сокращения численности оленей считали хищников, и в частности волков. Поэтому в Канаде с 1953 по 1958 год было уничтожено 6,5 тысячи волков. Карибу, быстро размножившись, вскоре начали гибнуть от бескормицы и главным образом от болезней. Начались эпизоотии, потому что больные животные, которых в первую очередь уничтожали хищники, уже никем не уничтожались.

Сторонники полного истребления волков не согласны с таким толкованием событий. Они считают, что хищников все-таки надо уничтожать, а численность животных должны регулировать люди. Что же касается ликвидации больных, то среди тех, кто становится добычей волков, утверждают они, лишь 15 процентов больных и неполноценных животных.

На первое возражение очень точно ответил советский ученый А. Слудский: «В настоящее время мы еще не можем полностью взять на себя функции естественного отбора, они, как и раньше, должны осуществляться хищниками, уничтожить их полностью как вид при современных условиях хозяйства нельзя». Что же касается второго возражения, то, может быть, действительно среди жертв волков лишь 15 процентов больных. Но, вероятно, эти 15 процентов играют такую существенную роль и изъятие их настолько важно, что волкам можно простить и уничтожение некоторого количества здоровых животных? Во всяком случае, в США и Канаде именно так и считают.

Но то, что годится для Канады и США, не годится для нас, считают сторонники полного уничтожения волков в СССР. Да, конечно, целиком перенести опыт американцев в наши условия нельзя. Но наблюдения показали: из-за отсутствия волков происходит перенаселение и вырождение благородного крымского оленя, в результате резкого сокращения численности волка на Таймыре возросла заболеваемость дикого северного оленя. На IX Международном конгрессе биологов-охотоведов, проходившем в Москве в 1969 году, советский ученый Л. Н. Мичурин сообщил, что, по его наблюдениям, из 37 убитых волками оленей 26 оказались больными. После уничтожения волков с самолетов в 60-х годах зараженность диких оленей на Таймыре возросла с 2 до 31 процента. Наблюдения в Дарвинском заповеднике, проводимые в течение 25 лет, показали: пока были волки — среди лосей не было массовых заболеваний, уничтожили волков — начались эпизоотии.

Однако у противников волков есть самый сильный и неотразимый довод: вероятно, в дикой природе волки нужны, и на Таймыре сосуществование волков с оленями или в степях Казахстана с сайгаками сбалансировано. Но ведь волки уничтожают домашних животных! Это верно. И там, где волков много, они — страшный бич скотоводства. По подсчетам специалистов, до революции только в европейской части России от волков ежегодно гибло примерно 750 тысяч голов скота. После революции дело обстояло не лучше: во время гражданской войны прекратилась и без того слабая борьба с волками, и они сильно размножились. Борьба с хищниками началась вскоре после окончания гражданской войны, но некоторое время результаты были мало ощутимы. Потом численность волков сократилась до 100 тысяч (в 1935 году). Во время Отечественной войны, когда людям было не до четвероногих хищников, количество волков снова возросло. И опять сразу после войны началось уничтожение их: в 1946 году было уничтожено 63 тысячи волков. С 1956 по 1965 год только по РСФСР было истреблено 125 тысяч хищников. За 25 лет в РСФСР численность волков сократилась в 17 раз. Но до сих пор в республике они приносят огромные убытки. А ведь РСФСР — не самая «волконаселенная» часть нашей страны: по подсчетам специалистов, здесь лишь одна пятая от общего количества волков, живущих в нашей стране, — примерно тысяч 10. Три пятых приходится на Казахстан. И убытки там значительно больше. Поэтому проблема защиты волка в нашей стране не стоит. Мало того, в районах интенсивного животноводства волк должен быть истреблен полностью или, по крайней мере, его численность должна быть сведена до минимума. Вместе с тем, как считают некоторые ученые и охотоведы, настало время перейти от безоговорочного и повсеместного истребления волка вообще к более гибкому и внимательному отношению к этому хищнику, к изучению его места в природе, среди диких копытных животных. И к более внимательному изучению самого волка.

Казалось бы, волк изучен хорошо. И в то же время он еще остается во многом загадочным. А психика волка, как писал советский ученый, профессор В. Гептнер, «даже выше, чем еще недавно думали». Однако при этом волк, как ни странно, делает немало непонятных глупостей.

Очень осторожный, умеющий избегать ненужных встреч, умеющий затаиваться, волк вдруг неожиданно начинает выдавать свое присутствие протяжным и тоскливым воем, который слышен далеко вокруг. Конечно, воют волки не случайно — что-то вой этот значит. Но вот что?

Или еще один пример: хитрые и осторожные звери устраивают свое логово очень тщательно. Но если человек обнаружит его и заберет волчат, волки из этого не сделают никакого вывода и на следующий год снова устроят логово в том же месте. И даже если каждый раз человек будет забирать волчат, волки не сменят место жительства. Почему же это происходит? Неужели волки при их сообразительности не могут догадаться, что надо сменить опасное место?

В поведении волков вообще еще много непонятного. Например, нападая на диких животных, если они даже в стаде, волки убивают лишь столько, сколько им нужно. Нападая на стадо домашнего скота, они производят настоящее опустошение, убивая во много раз больше того, что могут съесть или унести с собой. И еще многое непонятно в жизни, поведении, психике волка.

В Америке, кроме тех же волков, что водятся в Восточном полушарии, живут койоты — небольшие (менее метра в длину и максимум полметра высоты) хищники, которых называют еще луговыми волками. Они действительно живут на открытых пространствах и в леса забегают только случайно. Жилище себе устраивают лишь на время выкармливания потомства. (Обычно у койотов 8–9 детенышей, но может быть и больше, до 20.) Логово вполне спартанское — в расщелине скалы или в пещере, в дупле поваленного дерева или в глубокой норе, — и к тому же всегда без какой-либо подстилки. Койоты, как и волки, — хорошие родители, но осенью расстаются с детишками навсегда.

Луговых волков ученые узнали лишь в 1823 году. А уже в 1825-м им была объявлена война — койотов убивали ради шкуры, а главным образом из-за того, что они уничтожают ягнят. Сначала койотов истребляли ковбои и охотники, затем истребление приняло массовый характер. С конца прошлого века борьба с койотами поднялась на государственный уровень: министерство сельского хозяйства стало травить луговых волков ядами. В 1915 году конгресс США одобрил ассигнования на сумму 125 тысяч долларов для борьбы с койотами. За полвека было отравлено около 2 миллионов зверей. После второй мировой войны стали применять еще более сильнодействующие и более совершенные яды.

И вдруг в конце 50-х годов сорок пять фермеров из штата Колорадо публично заявили, что запрещают убивать луговых волков на своих землях. Что же произошло? Койоты стали вегетарианцами? Нет. Может быть, фермеры вспомнили, что индейцы племени навахо очень неплохо относились к койотам — не только не истребляли их, но даже поместили фигурку этого зверя среди своих богов? А ведь индейцы навахо были скотоводами. Нет, вряд ли фермеры вспомнили индейцев. Скорее всего, как люди практичные, они подсчитали пользу и вред, который приносят эти животные. Мы не знаем, каковы были результаты подсчетов фермеров, но знаем, что только в 1962 году в Калифорнии, например, на истребление койотов было затрачено 90 тысяч долларов, а ущерб от убийства ими ягнят равнялся всего 3,5 тысячи долларов. Но и это условная сумма: ягнята не основная, а случайная пища койотов. Главная же их пища — грызуны. Там, где истребляют койотов, появляется множество грызунов. Скот остается без корма, и ущерб, таким образом, во много раз превышает тот, который наносят койоты. Фермер-писатель Дейтон Хант заявил подкомиссии сената в 1973 году, что койоты, уничтожая грызунов, пожирающих траву, приносят доход в среднем 88 долларов каждый. А это вдвое больше, чем убытки, приносимые этими животными овцеводам.

И тем не менее койотов во многих районах страны еще продолжают истреблять. Правда, яды уже не применяют, но есть государственная служба по истреблению койотов.

В последнее время американцы всерьез заинтересовались жизнью койотов: во многих районах созданы сотни специальных станций по наблюдению за луговыми волками. С помощью миниатюрных радиопередатчиков, прикрепленных к койотам и овцам, люди пытаются установить передвижение, сближение этих животных или удаление их друг от друга. Ведется учет койотов, делаются попытки найти средства, при помощи которых можно было бы отпугнуть койотов от овец или вызвать у хищников отвращение к ним. Например, туши овец обрабатывают химическими препаратами, которые койотам не вредят, но вызывают рвоту, а затем и отвращение. Опыты оказались удачными. Убитых койотами овец стало вдвое меньше.

Койоты так же жизнестойки, как волки. Недаром же в Америке их часто называют «чудо-собаки». Выжить койотам помогает и нетребовательность, и всеядность, в буквальном смысле слова, и высокоразвитая нервная система, и способность приспосабливаться к любым условиям.

Волк и койот — лишь два примера. Примеров значения хищников для других животных, конечно, можно привести гораздо больше. Однако это вовсе не значит, что нельзя бороться с хищниками, в частности с волком. Надо лишь помнить: «Влияние хищника на жертву противоречиво… враги иногда становятся важным, необходимым фактором благополучного существования своих жертв», — пишет А. Слудский.

Это, конечно, очень важная, но, видимо, не единственная роль хищников.

Профессор В. Гептнер писал, что «… приручение волка и превращение его в собаку было одним из важнейших моментов в развитии человеческой культуры. И сейчас никто не может сказать, что вызовет в природе обратный процесс — уничтожение одного из важнейших экологических звеньев — уничтожение хищников. И какие последствия, какую цепную реакцию это может вызвать, и как это отразится на человеке. Но, несомненно, отразится. И, безусловно, отразится очень значительно, а возможно, и глобально!»