ИСТОРИЯ ПОЯВЛЕНИЯ КОШКИ
Если о собаке долгое время велись споры — кто ее предки и когда собака была приручена, то о кошке как будто бы особых дискуссий не велось: большинство ученых единодушны в том, кто ее предки (или предок) и когда это животное стало служить людям. Правда, есть другие, еще не проясненные вопросы относительно кошек, но о них — позже. А сейчас о том, что как будто бы уже ясно.
Во-первых, о том, когда и где появилась кошка.
Появилась она среди людей сравнительно поздно. Считается, что из животных, которые сейчас служат людям, кошка пришла к нам позже всех. Или, по крайней мере, позже других стала служить людям.
Уже паслись тучные стада скота, уже шли по следу, охраняли жилища, несли караульную службу и сражались собаки разных пород, уже мчались колесницы и всадники, уже петухи будили людей по утрам своими криками и сообщали этим, что «злые духи» ушли, а кошачье мяуканье еще не слышалось в домах азиатских и европейских народов. Не знали о кошке и древние индусы — иначе о ней обязательно было бы сказано в одной из их священных книг.
Еще в начале новой эры не было кошек в домах древних греков и римлян. Иначе их обязательно изобразили бы на вазах или монетах того времени, как изображали других животных. А уж Аристотель, или Плиний, или кто-нибудь другой обязательно не только упомянули бы кошку, но и описали бы ее и даже воспели. Правда, древнегреческие историки Геродот (V век до н. э.) и Диодор (I век до н. э.) уже знали о кошках в Древнем Египте.
Что и говорить, история загадочная: Аристотель, живший в IV веке до н. э., описал животных не только Греции, не только Европы, но и других материков (тех, кого он знал или мог узнать). Среди этих животных были очень редкие или совсем неизвестные европейцам, тем не менее Аристотелю кошки не были известны. Плиний, живший уже в I веке нашей эры и, для того чтоб написать свою «Естественную историю», изучивший более двух тысяч книг самых разных авторов, тоже не упоминает о кошке. А ведь на берегах Нила — в Древнем Египте — она жила к тому времени по крайней мере уже две тысячи лет. И как жила! Почти в буквальном смысле царила и правила!
У нее были роскошные храмы, свои жрецы и свои почитатели. Умерших кошек хоронили на специальных кладбищах в специальных гробах. Кошек бальзамировали, тщательно заворачивали в полотняные платки, усы и уши прижимали к голове, а наружу торчали уши и усы, искусно сделанные из того же полотна.
Мумия кошки, найденная на кошачьем кладбище в Бени-Хасане.
В 1860 году в Египте, недалеко от города Бени-Хасана, обнаружили кошачье кладбище, где было похоронено 180 тысяч кошек, многие из которых лежали в ящиках, сделанных из золота или серебра и украшенных драгоценными камнями. (Кстати, такое тщательное захоронение, как указывает Келлер, сохранило трупы кошек почти совершенно неизмененными до наших дней, и ученые имели возможность детально изучить египетских кошек вплоть до цвета их шерсти.)
Бени-Хасан был одним из центров поклонения кошкам. Но главным центром почитания кошек был город Бубаст, или Бубастис, как называли его греки. По свидетельству Геродота, в этом городе ежегодно устраивались пышные празднества в честь кошек, на которых «выпивали виноградного вина больше, чем за весь год. Собирается же здесь, по словам местных жителей, до 70 000 людей обоего пола, не считая детей». Советский египтолог М. А. Коростовцев пишет, что «цифра эта, разумеется, преувеличена, но празднества, несомненно, были всенародными и пользовались большим успехом».
В жертву богине приносились многочисленные фигурки кошек, сделанные из золота и серебра, бронзы и глины (некоторые сохранились до нашего времени).
И все это потому, что в многочисленном пантеоне египетских богов (английский египтолог Е. Бадж считает, что их было более пяти тысяч) кошка занимала очень важное и почетное место. Мы сейчас не можем точно сказать, когда начался культ кошки — видимо, задолго до того, как была написана знаменитая «Книга мертвых», где один из самых главных богов египетского пантеона, бог солнца Ра, выступает как «великий кот». Но по-настоящему расцвел культ кошки в те времена, когда она стала богиней луны, плодородия и деторождения и получила имя Баста (или Бубаста, или Бастет). А с великим Ра она связи не утратила — считалась его родной сестрой. Жрецы указывали множество признаков, которые роднили ночное животное — кошку с дневным светилом — солнцем. Один из самых убедительных — глаза: чем выше солнце, тем зрачки у кошки уже. И наоборот: чем солнце ниже, тем зрачки шире. Солнце зашло, наступила темнота, и зрачки кошки совсем расширились, а глаза стали круглыми, как маленькие солнца. И естественно, что богине Бубасте — она изображалась женщиной с головой кошки — поклонялись, а саму кошку, которая считалась добрым духом дома, тщательно оберегали. Во время пожара, например, египтяне в первую очередь старались спасти кошку, если она находилась в доме, а потом уже спасали имущество или гасили огонь. (А ведь поймать в горящем доме обезумевшую от страха кошку было нелегко!)
Смерть кошки в доме считалась огромным несчастьем. В знак траура все члены семьи брили брови и подрезали волосы. А уж убийство кошки считалось страшным грехом. Даже нечаянное каралось по закону смертью. Но народ, не дожидаясь исполнения приговора по закону, нередко сам устраивал самосуды над убийцей. Причем продолжалось такое отношение к кошкам и много позже, даже когда Египет был завоеван Римом. Греческий историк Диодор рассказывал: «Один римлянин убил кошку, и сбежалась толпа к дому виноватого, но ни посланные царем для уговоров власти, ни общий страх, внушаемый Римом, не мог освободить от мести человека, хотя он и совершил убийство нечаянно».
Существует предание, в котором рассказывается, как из-за кошек египтяне проиграли сражение персам. Царь персов Камбиз, готовясь напасть на египетский город Пилузу (сейчас на месте этого города находится Порт-Саид), приказал наловить в его окрестностях побольше кошек. Пустив впереди себя этих кошек и взяв в руки вместо щитов по кошке, персы пошли в наступление. И египтяне сдались без боя: ведь драться с персами значило убить какое-то количество священных животных. А на это египтяне пойти не могли.
Шли века, в Египте менялись правители, приходили и уходили завоеватели, а кошка, которая, как пишет А. Брем, называлась «бубасто», но чаще «мау-ми», продолжала быть неприкосновенной и почитаемой. Даже когда исчезла древнеегипетская культура и на смену ей пришла арабская культура и арабский язык, когда в Египте уже утвердилось мусульманство, кошки продолжали оставаться в привилегированном положении. Коран, объявивший собак «нечистыми» животными, к кошкам был благосклонен. И если они перестали иметь свои храмы и своих жрецов, то почет, уважение и «материальная помощь» у них оставалась еще долго. Рассказывают даже, что сам Магомет любил кошек. Причем любил настолько, что когда одна из кошек заснула у него на халате, а он должен был уйти, то отрезал полу, на которой спала кошка, чтоб не снимать ее с халата и не потревожить ее сон.
Что касается Магомета, который якобы за свою любовь к кошкам помимо прочих титулов носил звание и «отца котов», то это — легенда, что же касается более земных покровителей и ревностных защитников кошек, то на этот счет имеются более достоверные сведения. В частности, султан Эль-Дахер-Бибарс, царствовавший в Египте в XIII веке и сравниваемый некоторыми египтологами с Цезарем по храбрости и с Нероном по злобности, так любил кошек, что завещал им в окрестностях Каира огромный фруктовый сад для жительства и огромные богатства на их содержание. И в течение многих десятилетий сад этот кишел кошками, в определенное время в него сбегались кошки чуть ли не со всего города, уже зная, что между полуднем и закатом солнца их будут кормить.
Заметим, кстати, что культ кошек в Египте существовал чуть ли не до наших дней. Во всяком случае, еще в XIX веке в Верхнем Египте было очень широко распространено поверье, что в кошек вселяются духи добрых джиннов, приносящих счастье. Однако почтительное отношение к кошкам имеет и оборотную сторону: сейчас в Египте они так размножились, что «кошачья проблема» превратилась в общегосударственную: там их сейчас около 10 миллионов!
Из всего сказанного можно было бы сделать вывод, что кошки — исконные животные Египта и их больше нигде не было. (Во всяком случае, долгое время, а если и появлялись где-нибудь, то лишь отдельные экземпляры.)
Однако кошка — не исконное египетское животное! Между первым и шестым порогами Нила, на том месте, где сейчас располагается Восточный Судан, была когда-то очень богатая страна — Нубия. Древнеегипетские фараоны время от времени совершали на нее набеги. И вместе со скотом и ценными породами дерева, вместе с золотом и слоновой костью они вывозили и кошек, водившихся там.
Зоологи называли этих кошек по-разному, чаще всего — нубийской кошкой. Келлер и другие — желтой. Называют ее и буланой. Если в Египте она появилась, как полагают, примерно пять тысяч лет назад, то в Нубии — значительно раньше: в Египет она попала уже прирученной или почти прирученной. А для этого ведь понадобилось время. Поэтому некоторые ученые считают, что в Нубии прирученные кошки появились за несколько тысяч лет до того, как они попали в Египет (по их оценке, кошка была одомашнена 9 тысяч лет назад).
Так изобразил кошку древнеегипетский художник.
Но есть и другая версия: в Нубии кошек не одомашнивали, а ловили диких, некоторое время держали их в доме или на привязи, и кошки скоро становились совершенно ручными. (Считают, что желтая кошка очень быстро привыкает к человеку.) Однако вполне достоверных данных у нас об этом нет.
Итак, сначала Нубия (здесь была уже одомашненная или только прирученная кошка), потом Египет (здесь уже совершенно домашняя). Многие ученые считают Египет первым и единственным центром одомашнивания кошек. Долгое время ее не разрешали вывозить из Египта под страхом смерти. Поэтому в другие страны она попала, как мы увидим ниже, довольно поздно.
Однако сравнительно недавние открытия археологов несколько поколебали эту устоявшуюся точку зрения.
В Армении обнаружены остатки некогда могучей крепости Тейше-баини, которая погибла в VI веке до нашей эры. В одном из кувшинов для хранения вина, найденном при раскопках, археологи обнаружили скелет кошки. Это дало основание некоторым ученым считать, что в Закавказье, точнее, в древнем государстве Урарту одомашнили кошек независимо от Египта. Отрицать это трудно, хотя убедительных доказательств для такого вывода нет. Кроме, конечно, самого факта — скелета кошки. Он существует. Но можно предположить по этому поводу иное: Урарту — богатое и сильное государство — вело обширную торговлю со многими странами. Торговали урартийцы и с Египтом. И вполне вероятно, что в числе прочих ценностей, каким-то незаконным путем, контрабандой, как мы бы сейчас сказали, вывозили и кошек. Может быть, со временем появятся какие-то новые доказательства одомашнивания кошек в Закавказье или других местах. А пока у нас таких доказательств нет, вернемся к нубийским кошкам.
Сегодняшним любителям кошек нубийская вряд ли понравилась бы. Она была очень длинноногая, имела короткую шерсть и маленькую голову. Но может быть, именно такая кошка нравилась людям тогда? А может быть, у них не было выбора, а «рабочие качества» этих животных вполне устраивали египтян?
Об основных рабочих качествах и достоинствах кошек мы поговорим позже. А сейчас скажем, что до нас дошли изображения египетских кошек в ошейниках и за странным, казалось бы, для них занятием — охотой. Не только на мышей или мелких птиц, нет — с кошками в Египте охотились и на довольно крупных животных. Как дрессировали или «натаскивали» в Египте кошек, остается тайной. Но факт есть факт. Правда, как предполагают некоторые ученые, эти «охотничьи кошки» были не обычные домашние, а болотные рыси, которые одно время числились среди домашних животных в Древнем Египте (их мумии тоже находят).
Охота фараона с кошкой. Конечно, на этой фреске древнеегипетский художник польстил и фараону, и кошке, приукрасив обоих.
Потом болотные рыси из списка домашних животных исчезли.
Но если это были не болотные рыси, а обычные кошки, то они утратили в дальнейшем свои охотничьи наклонности, то есть их перестали использовать на охоте в прямом смысле слова. У кошек появились другие, более важные задачи. И в Египте, и в Европе, куда они в конце концов попали.
Однако, прежде чем говорить о дальнейшем распространении кошек и об их судьбе на других материках и в Европе, скажем вот о чем.
Долгое время ученые были убеждены, что предки наших кошек не только нубийские, что они произошли от смешения многих видов диких кошек. Однако против этой точки зрения выступил Чарлз Дарвин. Можно привести убедительные аргументы крупных ученых, в частности С. Боголюбского и К. Келлера, привести данные анатомических исследований домашних и диких кошек, показывающие их коренные отличия и свидетельствующие, что дикие кошки (кроме нубийских) не причастны к происхождению наших домашних. Но не будем этого делать — повторим лишь то, что говорили выше о происхождении собак, то, что сегодня уже доказано не только в отношении кошек: ни одно домашнее животное не может происходить от нескольких предков.
«Черная кошка»
Черная кошка — обыкновенная кошка черной масти. Но это — еще и символ чего-то таинственного, причем всегда с отрицательным значением. Однако таким символом кошка стала через много веков после того, как попала в Европу.
Когда это произошло — сказать трудно. Документальное подтверждение появления кошек в Европе относится к I веку нашей эры — о них впервые упомянул греческий историк Плутарх. (Утверждение некоторых современных авторов, что еще в XII веке до нашей эры кошки уже жили в Греции и на Крите, лишено оснований.) Но и в I веке кошки, видимо, еще не были распространены в Европе — единичное упоминание ничего не значит; а других данных о появлении кошек в Европе, относящихся к тому времени, у нас нет.
Итак, первое упоминание — I век. А первое изображение появилось лишь в IV веке. Это изображение кошки на греческой вазе. В IV веке кошки, видимо, были еще редкими. Однако примерно через столетие кошки перестали быть редкостью (очевидно, дала себя знать их плодовитость) — во всяком случае, в конце V века уже довольно часто их изображают на вазах и на монетах. Правда, распространению кошки мешали ее «соперники» — маленькие удавчики, ласки — они были ручными, жили в домах и уничтожали не очень многочисленных (по крайней мере, в сравнении с последующими веками) грызунов. Но кошка упорно вытесняла своих «соперников» и постепенно распространялась по Южной Европе, жила в домах, убивать ее запрещалось, она была уважаема и почитаема. В Риме кошка считалась символом свободы и независимости и являлась непременным атрибутом богини свободы — Либертас, — изображалась рядом с ней. И недаром, когда Спартак возглавил восстание рабов, он поместил изображение кошки на боевых знаменах своих отрядов.
Однако, укрепив свои позиции в античном мире, кошка не торопилась «покорять» остальную Европу: в X–XI веках в Западной Европе кошка еще считалась редкостью.
Появление большого количества грызунов способствовало расселению кошек по странам Европы.
И всюду кошка встречала благожелательный прием, в некоторых странах ее, как и в Египте, считали священным животным, в других — просто любили и уважали.
С кошкой было связано много добрых поверий и примет. Она считалась (кстати, как и в Египте) хранительницей дома, домашнего очага. Не случайно издавна во многих странах была примета: прежде чем войти в новое жилище, надо впереди себя пустить «хозяйку» — кошку. Она обеспечит благополучие.
У английских моряков издавна существовала (говорят, существует и до сих пор) такая примета: если на корабле имеется кошка, особенно черная, без единого светлого волоска, — это верный признак того, что корабль во время плавания избежит всех опасностей. Если же кошка «подводила» и корабль терпел бедствие, моряки тем не менее в первую очередь спасали все-таки кошку. В прибрежных районах Англии люди твердо убеждены: пока кошка в доме — рыбаку не грозит опасность в море.
Англичане считали, что если черная кошка перебежала дорогу — это добрая примета; если она забежала в дом или в комнату — хозяина ждет радость; если чихнула недалеко от невесты — молодоженам обеспечена счастливая семейная жизнь.
Были и у других народов добрые приметы и обычаи, связанные с кошками. Например, в прирейнских провинциях Южной Германии кошка была посвящена богине любви Фрейе, и девушки перед замужеством подкармливали кошек различными яствами, чтоб обеспечить себе счастливое супружество.
Трехцветная кошка, как считают в некоторых странах, предохраняет дом от пожара, людей от лихорадки и других несчастий.
Черные кошки (особенно это относится к черным котам) — хранители садов и полей, а также охраняют человека от некоторых болезней. Кстати, кошкам вообще часто приписывали магические лечебные свойства. Кроме того, они служили «предсказателями»: по их поведению можно было якобы заранее узнать о приходе гостей, предстоящих радостях и неприятностях и так далее.
Однако в Англии добрых примет и обычаев, связанных с кошками, было, пожалуй, больше всего. И когда в Европе началось гонение на кошек, Англия оказалась единственной страной, где этих животных не преследовали, по крайней мере там не было такого массового уничтожения кошек.
Брем рассказывает, что в уэльском своде законов, изданном принцем Ховеллой Лебоном в X веке, определяется наказание за жестокое обращение с кошкой и указывается ее стоимость. Этот закон, считает Брем, не только показывает отношение англичан к кошкам, но и доказывает, что дикая европейская кошка не может быть родоначальницей нашей домашней кошки (как считали некоторые ученые во времена Брема) или быть одним из ее предков (как считают иногда еще и сейчас). Мы уже говорили, что мнение это опровергнуто, однако рассуждение одного из крупнейших натуралистов-писателей прошлого века очень любопытно и стоит его привести. Брем считает: ценность кошек в Англии в те времена свидетельствует о том, что этих животных было мало. Диких же кошек в Англии тогда было такое изобилие, «что не представлялось ни малейшего затруднения разводить и одомашнивать, ловя молодых и приручая их в любом количестве».
Однако вернемся к гонению на кошек. Оно началось в средние века, когда христианская церковь, набрав достаточно силы, пошла в открытое наступление на «еретиков».
Сигналом к наступлению явилось, пожалуй, уничтожение Александрийской академии и знаменитой библиотеки, находившейся в Александрии.
Когда-то в этом городе, основанном Александром Македонским, жили или приезжали в него работать крупнейшие ученые того времени — Архимед и Птолемей, Евклид и Аристарх, здесь был центр науки, в Александрийской библиотеке насчитывалось 700 тысяч книг-свитков, многие из которых уже тогда были уникальными.
Но пришли другие времена, и огненный столб вырвался из разрушенного храма Сераписа, где хранилась большая часть рукописей. А фанатики, окружившие храм, с диким восторгом наблюдали, как корчились в огне, сгорая, свитки редчайших произведений.
Сгорела библиотека, и толпа с ревом помчалась по улицам Александрии, чтоб разрушить, уничтожить, стереть с лица земли Александрийскую академию и анатомический театр, уникальные ботанические и зоологические сады.
А в своих апартаментах патриарх Феофил довольно потирал руки. Это он натравил толпу фанатиков на сокровищницу мировой мудрости, это он подал первый сигнал: жги, бей, разрушай все, что «против учения Христа». А «против Христа» было даже умение читать! И христианская церковь обрушилась на библиотеки, на ученых, просто на грамотных людей.
Обрушилась она и на животных, почитаемых ранее.
Епископ Августин Блаженный заявил: «Неужели из опасения кратковременного пламени, в котором погибнут немногие, представить всех вечному огню геенны?» Пламя костров инквизиции было не кратковременным — оно горело века, и погибли в нем не немногие, а сотни тысяч людей. Погибали в нем и животные. Жгли «колдунов», жгли «ведьм», жгли животных, которые были «порченые» или могли навести «порчу», животных, которые связаны с дьяволом, и так далее. Кошкам тут уделялось особое место — они все поголовно были объявлены ведьмами. (В 1484 году папа Иннокентий VIII издал специальную буллу, в которой проклял кошку как «ведьмино отродье».)
Причин для такого обвинения имелось более чем достаточно. (Помимо главного, но не оглашаемого: кошка пользовалась почетом на Востоке, а все, что шло оттуда, подлежало искоренению огнем и железом!) Где бывает кошка ночью и что делает в это время? Ведь сколько ни пытались подсмотреть за кошкой — не удавалось. Значит, не зря таится, значит, делает черные дела! А почему ходит бесшумно? Любой зверь, состоящий из плоти и крови, считали церковники, производит какой-то шум.
А эти?.. Так ходить может только дьявол. А почему в темноте у кошки горят глаза? И что это за огонь — уж не адский ли?
Если верить средневековым монахам, страшнее кошки действительно зверя нет.
Много и других подобных вопросов задавали средневековые монахи, и на все был ответ один: кошка — нечистая сила, исчадье ада, пособница ведьм или сама ведьма.
Французский монах Пьер Ле Луайе, крупный знаток всякой чертовщины, писал в те времена: «Нет такого четвероногого зверя, вида которого не принял бы дьявол». Особенно часто принимает дьявол (а также ведьмы и колдуны) облик кошки. Для этого надо только поесть приготовленные особым способом мозги кошки и потереть себе спину маленьким кусочком пуповины новорожденного ребенка. В 1503 году папа Юлиус 11 писал, что ведьмы особенно опасны потому, что умеют превращаться в кошек.
Конечно, путаница была изрядная: кошки сами по себе — ведьмы и дьяволы, или люди принимают их обличье, или наоборот — кошки принимают обличье людей? Но стоило ли разбираться? Проще — жечь ведьм на кострах, в каком бы обличье они ни были — человечьем или кошачьем. И жгли. И пытали. Тысячами, сотнями тысяч. Кошек еще и поджаривали, и закапывали живыми в землю. Во всех странах Европы, где господствовал католицизм, творили суд и расправу над кошками (особенно над черными, некогда особо уважаемыми); существовали определенные дни (обычно в христианские праздники), когда объявлялась массовая облава на кошек и массовое их уничтожение. И так продолжалось несколько столетий. В некоторых странах этот обычай сохранился чуть ли не до наших дней. Профессор С. Н. Боголюбский пишет, что во Фландрии, в городе Ипр, сбрасывали кошек с башни в иванов день даже во второй половине XIX века. Любопытно, что в это время уже по всей Европе начался обратный процесс — кошки снова превратились в любимых животных. И если их не боготворили, то отдавали им должное. Кошек лепили скульпторы и рисовали художники. (Вспомним хотя бы знаменитых швейцарцев — Теофила Штайлена, выпустившего альбом с рисунками котов, и Готфрида Минда, всю жизнь рисовавшего кошек и прозванного поэтому «кошачьим Рафаэлем».)
Да, Европа очнулась от мрачного сна — после средневековья наступило Возрождение. Многое изменилось. Изменилось и отношение к животным вообще, и к кошкам в частности. И только в Англии ничего не менялось: англичане не сжигали кошек, не закапывали их в землю, не сбрасывали с высоких башен. В России хоть и существовало мнение, что кошки могут превратиться в ведьм (или наоборот) — вспомним хотя бы гоголевского «Вия», — их не жгли, не убивали, не особенно преследовали. Побаивались суеверные люди — да, побаивались; может быть, и были какие-то отдельные случаи расправы с кошками, и то скорее обвиненными в воровстве.
С кошками в России, точнее, на территории, которую сейчас занимает наша страна, люди знакомы с древних времен. Совсем недавно считалось, что кошка попала к нам поздно, во всяком случае, гораздо позже, чем в страны Западной Европы. Но вот недавние находки археологов опровергли это мнение.
Некогда на берегу Черного моря, которое греки называли Понт Эвксинский («Гостеприимное море»), был заложен греческими колонистами город Ольвия. При раскопках античного города в наши дни были найдены кости кошки. Археологи датируют эту находку VI веком до новой эры. Выходит, что в колониях узнали домашнюю кошку раньше, чем в метрополии по крайней мере на пятьсот лет?
Позже в Северном Причерноморье основали римляне свои города. И в этих городах, существовавших на рубеже старой и новой эры, были найдены кости домашних кошек. Получается, что и римские колонии знали этих животных задолго до того, как они появились в самом Риме.
И видимо, в то же примерно время, в которое кошки появились в Греции и Риме, появились они и на территории теперешней Украины: там, где сейчас расположена Одесская, Черкасская и Кировоградская области, ученые обследовали три древних поселения. И в каждом обнаружили по кошачьему скелету. Это, конечно, не значит, что там уже было изобилие кошек — напротив, они были, очевидно, очень редки, по нашим теперешним данным — по одной кошке на все поселение! Но факт, что были. А ведь это всего II–V век новой эры!
В VI–VII веках кошки продвинулись далеко на север — останки их нашли при раскопках вблизи Ярославля, на территории Пскова и в Прибалтике.
Сейчас стало известно, что в VII–IX веках они уже имелись в Среднем Поволжье, а в X–XII — широко расселились по Руси.
Конечно, это не значит, что кошек было уже много — они по-прежнему оставались редкими, «заморскими зверями» и очень высоко ценились: в том же «Правосудии Митрополичьем», о котором мы говорили в связи с собакой, указано наказание за похищение кошки — 3 гривны, то есть самая высокая цена. (Мы уже говорили выше, что столько же брали за собаку и вола, столько же за трех лошадей или за 30 овец.) Но этого составителям свода законов показалось мало, и они включают еще одну статью: если кто-то убьет кошку или собаку, обязан заплатить штраф (гривну) и отдать владельцу другую кошку или собаку.
Естественно, что столь дорогой зверь мог быть «по карману» только очень богатым людям. Но в XV–XVI веках кошка уже по-настоящему широко распространилась — появилась даже в жилищах бедняков, причем не только в городах, но и в деревнях.
Говоря о расселении кошек по земному шару, надо сказать, что в Западное полушарие они попали вскоре после начала колонизации Америки — первые упоминания о кошке в Северной Америке относятся к 1626 году.
В Южной Америке кошки, как считают, появились в середине XVIII века.
Сейчас на Земле, по самым приблизительным подсчетам, полмиллиарда домашних кошек. Живут они уже давно в наших домах[1], рядом с нами, и мы, кажется, хорошо знаем их, хорошо представляем себе их кошачью натуру.
Но так ли это на самом деле?
Кошачья натура
Пес лежит у моих ног. Кошка свернулась клубочком на тахте. Она спит. Или, может быть, дремлет. Но видимо, даже во сне к чему-то прислушивается. Во всяком случае, уши у нее то и дело вздрагивают, слегка шевелятся. А может быть, во сне лижет лапы или охотится: французский ученый М. Жуве установил, что кошки во сне видят лишь то, что происходит с ними наяву.
Собака вскакивает, услышав мой голос. Кошка, очевидно, тоже слышит его. Но не шевелится. А может, и не слышит — слух-то у нее особый: тонкий, но «избирательный». Потом кошка открыла глаза, лениво потянулась и быстро соскочила с тахты. Постояв немного, она не торопясь направилась ко мне, потерлась о ногу и бесцеремонно вскочила мне на колени. Пес застыл пораженный. Конечно, такое видел он уже много раз, но, очевидно, каждый раз поражается бесцеремонности кошки. И уж конечно, завидует ей. Как, наверное, хотел бы он очутиться на месте кошки! Он готов был лежать у меня на коленях, наверное, всю жизнь… Да, он-то готов, а вот кошка… Я погладил ее — она мурлыкнула в ответ, однако как-то коротко и не ласково — «хорошо, мол, но мало». Я стал ее гладить. Осторожно, по шерсти. Она замурлыкала, закрыла глаза, вся как-то размякла. И вдруг затихла, соскочила с коленей — резко, быстро — и направилась к двери. Пес даже вздрогнул. Нет, не от испуга — наверное, от возмущения: как можно?! Мы посмотрели друг на друга — вот, оказывается, можно. И не только это — кошка требовательно мяукнула, и я послушно встал, чтобы открыть ей дверь. Она посмотрела на меня большими, круглыми, глубокими, как вечность, глазами и величественно удалилась.
Я вернулся на свое место, пес снова лег у ног. Повозившись немного, он успокоился. А я продолжал думать о кошке.
Сколько пословиц и поговорок сложено о кошке! И ведь все — о ее хитрости, коварстве, неверности. «Лукава, как кошка», «знает кошка, чье мясо съела», «не все коту масленица» и так далее. И в литературе кошка или кот — либо ворюга, либо лодырь и бездельник, либо хитрец и плут. Неверный, лживый, эгоистичный зверь. Ну правда, как оценить хотя бы вот это его поведение? По крайней мере — бездушие или равнодушие.
Но — отбросим эмоции, не будем делать поспешных выводов и постараемся разобраться в кошачьей натуре. Конечно, насколько это возможно. Антон Павлович Чехов как-то заметил: «Чужая душа — потемки, а кошачья — тем более». Верно. Но все-таки постараемся чуть-чуть познакомиться с кошачьей жизнью и понять ее натуру.
Однако, прежде чем начать разговор о характере и поведении кошек, вспомним одно очень существенное обстоятельство: ведь кошка — единственное из всех ставших домашними животных — не жила в стае или в стаде. Мы помним, какое значение для приручения собак имело то, что их предки жили в стае и имели вожака. Это было определяющим, а возможно — решающим обстоятельством, сделавшим собак домашними животными. Это же относится и к другим животным, одомашненным человеком. А кошка — зверь-индивидуалист. У нее нет вожака, она не нуждается в стае. И тем не менее она одомашнена и живет среди людей. Как кошка пришла к людям, что заставило ее это сделать, почему она осталась рядом с человеком?
Ответа на эти вопросы нет. Иногда шутливо говорят: может быть, не кошка пришла к человеку, а человек пришел к кошке? Что ж, возможно, в шутке есть большая доля истины. Но если так было, то все равно неизвестно, как сблизились люди и эти звери, что заставило их это сделать: ведь и человек в те времена, когда начал приручать и одомашнивать кошку, вряд ли достаточно ясно видел в этом для себя какую-то пользу, и кошка не видела для себя никакой выгоды от сближения с человеком. Тем не менее это произошло.
Еще один существенный момент: собака пришла к человеку на заре его сознательного существования и помогла ему «выйти в люди», кошка пришла тогда, когда у людей уже была высокоразвитая цивилизация. И это, очевидно, тоже наложило свой отпечаток на ее натуру — ведь ей не пришлось претерпеть всего того, что выпало на долю собаки, не пришлось пройти тот путь, который прошла собака вместе с человеком. Она явилась как бы «на готовенькое».
Возможно, все это сказывается на характере кошки. Но дело-то в том, что характер этот совершенно не такой, каким его представляют себе многие люди, черты которого отражены в фольклоре и литературе.
Удивительное дело: любителей кошек на свете, наверное, не меньше, чем любителей собак. Но если любители собак часами могут рассказывать о своих питомцах, о их характере, повадках, привычках, вкусах, то много ли могут рассказать о своих питомцах любители кошек?
Замечательный английский писатель Р. Киплинг написал сказку о кошке, где рассказывает, что кошка, хоть и живет рядом с человеком, ходит сама по себе, куда хочет, когда хочет и что хочет делает. Сказка так и называется: «Кошка, которая гуляла сама по себе».
Но не только Киплинг — многие ученые долго считали, что кошка, хоть и живет в доме человека, — зверь дикий, поведение ее стихийное, непредсказуемое и не укладывается в какие-то определенные рамки.
Киплинг в своей сказке предлагает: чтоб узнать, уходит ли кошка по ночам, надо намочить ей лапы. Тогда на подоконнике останутся мокрые следы и будет ясно…
Но мочить кошке лапы совершенно не обязательно: и без следов на подоконнике известно, что по ночам она уходит. Но вот куда и зачем?
Этот вопрос задали себе немецкие ученые из Института психологии животных и под руководством Конрада Лоренца занялись изучением поведения кошек.
И вот после долгих и тщательных наблюдений ученые установили, что кошка совсем не ходит «сама по себе», то есть не ходит так, как ей захочется, или туда, куда ей вздумается, что она не скрывает своего поведения — просто она ведет ночной образ жизни и к тому же, как всякий индивидуалист, предпочитает одиночество. И эта кошачья жизнь протекает в строгих рамках, точнее было бы сказать — в определенных зонах.
Некоторые ученые считают, что в этих зонах кошка сохранила в неприкосновенности все свои дикие привычки и замашки. Однако это все-таки не так. Особенно в первой зоне.
Первая зона — дом, где она живет, ест, спит, приносит котят и чувствует себя в полной безопасности. Тут кошка — не зверь, не дикарь. Тут она член семьи. Да, своенравна, как может показаться, с характером независимым, но тем не менее — член семьи. Она вступает в контакт с людьми, как самое настоящее домашнее животное, и позволяет соответственно к себе относиться. И при этом чувствует себя полной хозяйкой: изгоняет любую другую кошку, появившуюся в доме.
Вторая зона — небольшая площадка типа двора или сада при доме. Это — тоже «собственность» кошки, и ее она тоже охраняет от чужаков. Тут поведение кошки «смешанное»: она еще продолжает оставаться ручной — например, может отозваться на призыв хозяина, может пообщаться с ним. Но уже более холодно и сухо.
Третья зона — охотничья. Это самая большая зона — она включает в себя предыдущие две и имеет четкие границы. Обычно кошки их строго соблюдают. И здесь посторонняя кошка или кот встречают отпор со стороны хозяев. Причем вообще кошки так решительно защищают свои владения, что нарушитель, даже если он и сильнее хозяев, все равно вынужден отступить. Особенно яростно кошки защищают первую и вторую зоны. Тут почти не бывает исключений — нарушитель уходит. В третью сильный нахал может вторгнуться и хозяйничать там, несмотря на протесты, угрозы и даже попытки хозяина силой прогнать пришельца. Но такое бывает нечасто.
Кошки защищают свою территорию отважно и идут в бой «с открытым забралом».
К. Лоренц — один из немногих людей, по-настоящему знавших кошек, — утверждал, что «кошка — самое гордое и самое честное из наших домашних животных». И, защищая свою территорию или отстаивая какие-то другие свои жизненно важные интересы, кошки доказывают это: они никогда не нападают исподтишка, никогда не стараются укусить или оцарапать сзади. Они всегда предупреждают противника, издавая грудное урчание, которое время от времени переходит в шипение. При этом кошка стоит на вытянутых лапал, круто изогнув спину, вздыбив шерсть. Она как бы хочет стать выше, больше, внушительнее. (Может быть, это — единственная хитрость, которую позволяют себе кошки.) Если поза и шипение не помогают — кошка наносит удар лапой по носу противника, а потом бросается в бой. Но это — если она сражается с себе подобным существом. Если противник собака — кошка после предупреждения взлетает, как развернувшаяся тугая пружина, в воздух и вцепляется в морду собаки. Однако все-таки от сражения с собаками или драк с людьми кошки стараются всеми силами уклониться, используя для этого любую возможность. А такие у кошки всегда есть. Она прекрасно, до мельчайших подробностей, знает свои зоны: путешествуя по ним, она пользуется всегда одними и теми же дорогами, на которых нет никаких препятствий, которые наиболее удобны и которые приводят к основным точкам на территории. Знает она на своей территории и все заборы, строения, деревья, столбы и молниеносно может взобраться на них, если понадобится.
Любопытно, что сама кошка не идет навстречу противнику — обычно стоит в угрожающе-оборонительной позе и ждет приближения врага. И лишь в одном случае она сама бросается навстречу приближающемуся противнику или любому существу, в котором может видеть недруга, — когда она защищает своих котят. Особым галопом, свойственным лишь кошкам (Лоренц отмечает, что у котов такого способа передвижения не бывает, так как котам не приходится оказываться в подобной ситуации — защищать котят), кошка движется навстречу любой опасности и будет биться с любым противником, чего бы это ей ни стоило. Помимо материнского чувства силу и решимость придает ей, по-видимому, место, где такие сражения могут произойти, — это, как правило, вторая, а чаще — первая зона, где кошка считает себя полновластной хозяйкой.
Есть у кошек и нейтральные зоны, где они собираются на свои «заседания», устраивают «концерты», где коты проводят поединки и ухаживают за «дамами».
Жизнь кошки строго регламентирована: спит она обычно в одно и то же время, в одно и то же время уходит и возвращается, знает, когда ее кормят, и всегда к этому времени бывает на месте.
Правда, есть немало людей, которые могут засвидетельствовать, что их питомцы едят не всегда в одно и то же время или не всегда уходят по ночам «на волю». Конечно, правил без исключения не бывает. Существуют и некоторые отклонения от нормы. У кошек ведь тоже свои привычки, свой темперамент. Но если понаблюдать за кошкой, ведущей обычный для нее образ жизни (которая, например, не заперта в городской квартире круглые сутки), — принципиальная схема поведения всегда выдерживается.
Это относится и к поведению кошки, попавшей в незнакомое помещение. Сначала она исследует пол и нижние части стены. Потом начинает изучать возможности отступления в случае опасности и только потом начинает отыскивать наиболее высокие точки, тоже очень важные для нее. Если помещение ей подходит, кошка выбирает себе место для спанья и намечает точный маршрут, которым она обычно будет двигаться по комнате и выходить из нее.
Итак, какие же выводы из сказанного? Во-первых, кошка — повторим слова К. Лоренца еще раз — самое гордое и самое честно’е из домашних животных. Добавим к этому, что никто не может похвастаться тем, что кошка заискивала перед ним. Такого с нормальными кошками не бывает. Люди, которые говорят о лживости кошек или их лицемерии, никаких доказательств тому не имеют. Напротив, разве независимое поведение кошки, хотя бы такое, о котором говорилось в начале этой главки и которое так удивляет мою собаку, не свидетельствует об обратном?
Во-вторых, кошка — существо очень четкое, организованное. Доказательство тому — ее образ жизни. Наконец, в-третьих, она отважное существо, умеющее постоять за себя, и в то же время разумное — хорошо знает, когда надо вступать в сражение, а когда лучше удрать. (Это не трусость, это — реальная оценка положения.)
Наконец, кошка послушна. Да, как это ни странно звучит. Ведь мы уже говорили и о ее своенравии, и о ее независимости. И тем не менее кошка может прекрасно слушаться человека, даже подчиняться ему, выполнять его команды.
Это знали люди давно. Еще у великого итальянского поэта Данте Алигьери была пара котов, которые по приказу хозяина приносили ему различные мелкие предметы и переворачивали страницы книги.
Лет сто назад русская газета «Новое время» сообщала, что «некоторые охотники нашли возможность дрессировать кошек для охоты за белками».
Ну, а уж какие они могут быть артисты — известно по выступлениям их в Уголке имени В. Л. Дурова, в Театре зверей под руководством Н. Ю. Дуровой, по выступлениям в цирке вместе с известным советским клоуном Юрием Куклачевым. Секрет успеха в том, что дрессировщики не заставляют кошек делать то, что им не свойственно, а используют их умение быстро бегать, высоко прыгать, ловко лазать. И направляют это умение в нужное русло. А главное, не принуждают кошек к повиновению — кошки этого действительно не терпят. Принимают только добро. А добром и терпением можно сделать многое.
Кошки, как это ни странно, очень привязчивы к человеку, радуются приходу хозяев, сопровождают их на прогулках, без особого труда привыкают ходить на поводке.
Теперь главный вопрос — ее отношение к человеку.
Известно много случаев (о некоторых мы будем говорить ниже), когда кошки возвращались к своим хозяевам издалека. Однако принято считать, что возвращаются они не к конкретным хозяевам, а к дому, к которому, при внешнем равнодушии, очень привязаны. Что же касается человека, то пожалуйста: кошка позволяет себя гладить, сидит на коленях у человека только дома, то есть в первой зоне. Увидав хозяина во второй, а тем более — в третьей зоне, она в лучшем случае сделает вид, что незнакома с ним. А то и просто удерет поскорее.
Скажем честно: мы не знаем, почему так ведет себя кошка на улице — но наверняка у нее есть на это свои резоны.
Очень может быть, что как раз в это время кошка, находясь в третьей, охотничьей зоне, собирается охотиться, выслеживает кого-нибудь или «разрабатывает план» ночной охоты, ведет разведку или занята какими-то другими, не менее важными для нее делами. А так как она, в отличие от собаки, — охотник-индивидуалист, то ей в это время посторонние не нужны, они ей только мешают. Кстати, может быть, именно тем, что собаки — животные стайные, и объясняется их общительность, привязанность к человеку, кошка же, хоть и любит хозяина (не будем это отрицать), испокон веков привыкла к одиночеству, ни на кого не рассчитывает, ни на кого не надеется. Поэтому главное для нее — не стая, а охотничья территория, которую хорошо знает, на которой чувствует себя (и только себя) хозяйкой. И это чувство плюс хорошее знание территории дают кошке гарантию, что она не умрет с голода.
Возможно, именно это и заставляет кошек возвращаться домой, возможно, именно поэтому кошки очень привязаны к определенному месту и, увезенные, могут вернуться обратно, даже покинув хозяина.
Однако так бывает далеко не всегда — все зависит от характера кошки, ее привязчивости, темперамента. Ведь часто кошка следует за хозяевами, когда те уезжают в другие места.
Но еще более показательно и убедительно отношение кошек к людям в экстремальных условиях. Вот несколько примеров.
Это произошло в одной югославской деревне. Кот по имени Марко сидел рядом со своей маленькой хозяйкой в саду. Неожиданно он заволновался. Девочка посмотрела туда, куда глядел кот, и увидела большую гадюку, свесившуюся с дерева. Еще минута, и… Но этой минуты не было: Марко взвился в воздух и вцепился в гадюку.
Случайность? Единичный случай? Но ведь подобный случай произошел у нас в Армении, где кот, защищая ребенка, вступил в единоборство с ядовитой змеей. В Азербайджане кошка по имени Мастан ценой собственной жизни спасла от ядовитой змеи трехлетнего ребенка. Наконец, случай, произошедший сравнительно недавно: на окраине Туапсе кот Васька, игравший с мальчиком, мгновенно среагировал на появившуюся неожиданно ядовитую змею и спас жизнь своего хозяина.
Эти и другие примеры сейчас широко известны — о них писали в газетах. А сколько было подобных случаев, но о них мы просто не знаем!
А вот еще пример отношения кошки к человеку.
Произошло это в Вене. Разъяренная овчарка неожиданно напала на трехлетнюю девочку. Девочка закричала, на крик ее вылетела откуда-то кошка по имени Микка и молниеносно ринулась на овчарку Вцепившись в морду овчарке, кошка повисла на ней и не разжала когтей, даже когда собака начала ее рвать.
Девочка была спасена, кошке же пришлось плохо, и ветеринарные врачи много потрудились, чтобы спасти жизнь отважной Микки.
Можно рассказать еще о многих подвигах кошек, их преданности (совсем не кошачьей, как кажется) людям. Но все-таки главный подвиг кошек — не этот. О нем мы еще расскажем.